современная польская поэзия #2
Клавдия Пещох / Klaudia Pieszczoch
карты/мусоропровод
убывание Арктики не так чтобы очень повлияет на наши карты
уборка тебе станет мусоропроводом и в нём твоё право
быть забытой право на забытье от моря
до моря ночью грохот мусора толчётся об стены
есть дома из нескольких палочек сложенных накрест
на чужих балконах а ты намертво держишься
белых полос на коже прохожих
дорога ведёт в будущее полностью из двухъярусных кроватей
поднимется ли уровень земли когда карты растают?
в мусоропроводе тлеет пламя
mapy/zsypy
zanik Arktyki nie wpłynie znacząco na nasze mapy
sprzątanie będzie ci zsypem i w nim twoje prawo
do bycia zapomnianą do zapominania od morza
do morza nocą hałas śmieci obija się o ściany
są domy z kilku patyków ułożonych na krzyż
na cudzych balkonach a ty kurczowo się trzymasz
białych pasków na skórze ludzi których mijasz
droga wiedzie w przyszłość całą z piętrowych łóżek
czy gdy stopnieją mapy poziom gruntu podniesie się?
w zsypie tli się płomień
()
внезапно я увидела кратчайший путь
(poem)
сказала: речь о гниении распаде перехождении
в другой вид материала пробивание труб
как использованный кофе
так долго
разложение жёлтой шкурки в зеленоватый налет
(has to be a garbage)
запускание в вещах незримых клочков
расстилание
подвижных кожухов
так долго
забавы с плесенью
пока не повздорили
(of our time?)
о деланьи так
чтоб из налёта пророс лимон
()
nagle zobaczyłam najkrótszą drogę
(poem)
powiedziałam: chodzi o gnicie rozpadanie się przechodzenie
w inny rodzaj materiału odtykanie rur
jak zużyta kawa
długo było
rozkładanie żółtej skórki w zielonkawy nalot
(has to be a garbage)
zapuszczanie w rzeczach niewidzialnych strzępków
ścielenie
ruchliwych kożuchów
długo było
bawienie się pleśnią
aż poszło
(of our time?)
o robienie tak
by z nalotu wykiełkowała cytryna
Павел Томанек / Paweł Tomanek
С цветами
И снова глаза двоятся и троятся,
и снова имеешь разрешение
только для неглубокого карьера,
а хотелось бы шахт, штолен
и всего остального. Руки опускаются
на дно воздуха, замедленно,
без присмотра. На нулевом уровне
толстый весит столько же, сколько худой.
Но худого нет,
с тех пор как вынесли его с цветами,
год как будет.
Z kwiatami
I znowu oczy dwoją się i troją,
i znowu masz zezwolenie
tylko na płytką odkrywkę,
a chciałoby się szybów, sztolni
i całej reszty. Ręce opadają
na dno powietrza, powoli,
niepilnowane. Na poziomie zero
gruby waży tyle co chudy.
Ale chudego nie ma,
odkąd wynieśli go z kwiatami,
będzie z rok temu.
Дарья Хмелевская / Daria Chmielewska
* * *
Вот так
Взяли ампутировали мне дом
холодно скальпелем
дырка чёрточка чуть крови
и кров на лом
я и этот полудикий кот
и дальше приходим сюда
вымяукиваем элегию
пытаемся быть
без
* * *
Ot tak
Wzięli amputowali mi dom
chłodno skalpelem
dziurka kreska trochę krwi
i zdedomowane
ja i ten kot pół dziki
dalej tu przychodzimy
wymiaukujemy elegię
próbujemy być
bez
* * *
здесь твоё место
останься —
правда всегда одной
ногой на пороге
но
Не перехожу больше из рук в руки, как земля.
* * *
tu jest twoje miejsce
zostań –
co prawda zawsze jedną
nogą w progu
ale
Nie przechodzę już z rąk do rąk, jak ziemia.
Марта Митек / Marta Mitek
слюна всегда ближе
после того, как я провела усыновление сердца
для вещей, мира и всего, что было
наше или уготовленное нам –
остался голубь.
голубок,
научи меня срать на страх и разочарование,
пока загоняю врагов внутрь себя.
ношу заботы собой на одеждах,
на губах,
там,
где заканчивается одно тело, без остатка
ślina jest zawsze bliżej
po tym, jak przeprowadziłam adopcję serca
dla rzeczy, świata i wszystkiego, co było
nasze lub nam szykowane —
został gołąb.
gołębiu,
naucz mnie srać na lęk i rozczarowanie,
bo na razie zapędzam wrogów w głąb siebie.
troski noszę sobą na ubraniach,
na ustach,
tam,
gdzie jedno ciało się kończy, bez reszty
Малгожата Щецина / Małgorzata Szczecina
и когда посетит тебя волчище на пчёл или собака на
колёсиках покрой лаком губы зажги звёздочки в глазах
впихни в глотку кеннинги всем кто их любит
заходи себе в голову сей семена слюны и пусть взойдут волной
настойчивость бродяг ставит нас в один ряд с народной историей страны в форме
ломаем языки
в конце концов не зря
пахнет сегодня весной пахнет свежей юхой
a kiedy cię odwiedzi wilczysko na pszczoły albo pies na
kółkach polakieruj usta zapal gwiazdki w oczach
wepchnij w gardło kenningi wszystkim co je lubią
zachodź sobie w głowę siej ziarenka śliny niech wyrosną falą
wytrwałość łazików porusza nas na równi z ludową historią kraju w kształcie
łamiemy języki
w końcu nie na darmo
pachnie dzisiaj wiosną pachnie świeżą juchą
Агнешка Вольны-Хамкало / Agnieszka Wolny-Hamkało
Time to ride
У мужчины, живущего в теплице –
в карманах куриный помёт, это
греет ему руки, когда ходит по площади
и говорит наоборот. Любит небольшой бар
с большой, оптимистичной стоянкой.
Его дочери нравятся в супермаркетах отделы
всё для освещения и выбирать лампы,
и в том числе кактусы, которые берёт в руки
по четыре, по пять и прикладывает ко рту.
Ночью ей приснилась наклейка с надписью
time to ride. Cегодня по телевизору
разные вещи, но не те, что она ожидает.
Time to ride
Mężczyzna mieszkający w szklarni
ma w kieszeniach kurze łajno, to mu
ogrzewa ręce, kiedy chodzi po placu
i mówi na wspak. Lubi mały bar
z dużym, optymistycznym parkingiem.
Jego córka lubi w marketach działy
z oświetleniem i wybierać lampy,
a także kaktusy, które bierze do rąk
po cztery, po pięć i przystawia do buzi.
W nocy śniła jej się naklejka z napisem
time to ride. W telewizji są dziś
różne rzeczy, ale nie te, na które czeka.
Кшиштоф Прущьневский / Krzysztof Pruśniewski
столько происходит
в темноте пересыхают миллионы листьев
дети множат под чёрточкой и читают результат перед сном
собаке снится наше присутствие
над городом тихий огонёк самолёта пролетает
и громкий клин диких гусей
посудомоечная машина притворяется дождём
задаешь мне некий вопрос о завтрашнем дне
на который не знаю ответа
и этого тебе хватает
осторожно выходим на прогулку
по краю стола
палец за пальцем
tyle się dzieje
w ciemności przysychają miliony liści
dzieci mnożą pod kreską i czytają wynik na dobranoc
psu śni się nasza obecność
nad miastem przelatuje ciche światełko samolotu
i głośny klucz dzikich gęsi
zmywarka udaje deszcz
zadajesz mi pewne pytanie o jutro
na które nie znam odpowiedzi
i to ci wystarcza
ostrożnie wychodzimy na spacer
po krawędzi stołu
palec za palcem
Об авторах:
Клавдия Пещох (р. 1988) — авторка стихов, рассказов и литературных переводов. Живёт в Варшаве.
Павел Томанек (р. 1980) — поэт, социолог и антрополог культуры. Автор поэтических сборников «Сам здесь, пёсик». (2013) и «Успешные отношения». (2019). Живёт в Сувалках.
Дарья Хмелевская (р. 2001) — поэтка. Публиковался в журналах «Szajn» и «Drobiazgi». Живёт в Варшаве.
Марта Митек (р. 1987) — авторка стихов и рассказов. Уроженка города Юзефув.
Малгожата Щецина (р.1987) — поэтка, соавторка книги Томаша Тшчиньского «Забытый мир. Поражение голода в мире потребления». Публиковалась в журналах «BiBLioteka» BL и «Drobiazgi». Живёт в Ольштыне.
Агнешка Вольны-Хамкало (р. 1979) — поэтка, авторка романов и пьес. Недавние книги стихов: «Проваленные переговоры. 105 стихотворений для других случаев» (2020) и «Растр Лихтенштейна» (2021). Живёт во Вроцлаве.
Кшиштоф Прущьневский (р. 1975) — поэт, копирайтер, редактор текстов, корректор, автор польских текстов песен для детских фильмов. Публиковал стихи в журналах «Odra» и «Drobiazgi». Живёт в Варшаве.
